Ольга Крутикова. Страхи леса
Она опаздывала уже на пятнадцать минут. Пулей вылетела из автобуса, быстрой походкой отправилась к площади Островского, где он должен был ее ждать. Беспокойные мысли волновали не на шутку. «Не дождется, уйдет. Плюнет и уйдет. В последнее время он такой нервный и раздражительный. Какие-то проблемы на работе, постоянно куда-то спешит, просто бежит». Не сбавляя скорости, набрала его номер. Тот был занят. Оставалось метров двести. Там, за тем зданием с причудливыми капителями и фигурами ангелов на фасаде она приготовилась увидеть его. Выскочила на дорогу из-за ряда припаркованных к обочине машин. Визг тормозов, сильный удар в бедро, страшная боль, затмение, темнота полная…
Виктор опаздывал уже на сорок минут. Позвонить, извиниться не давал коллега, который «ездил по ушам», что-то доказывал. «Закончу разговор, наберу ее», ― размышлял он, управляя автомобилем и следя за дорогой. Ну, вот, он почти на месте. Навстречу попалась машина Скорой помощи, мчащаяся во весь дух. А там, в отдалении непонятное скопление людей…
Все, прибыл. Не особо торопясь, вышел из машины, прихватив с заднего сиденья букет роз. Каково же было удивление, когда ее не оказалось на месте. Повертел головой во все стороны. Не дождалась? Не может быть! Прошелся вдоль обновленных в белую краску скамеек, присел на одну из них. Позвонил. Абонент был вне зоны доступа. Виктор посмотрел по сторонам недоуменно. Липы и березы, окружавшие аллею со скамейками, зашумели взволнованно под порывом налетевшего ветра. Небо нахмурилось. Он тоже нахмурил брови, пытаясь осмыслить происходящее.
Познакомились они на сайте знакомств, что было очень сейчас модно и уже привычно. Что он о ней знал? Закончила Институт железнодорожного транспорта, преподает с недавнего времени в железнодорожном техникуме. Много рассказывала о своей работе. Живет в Сестрорецке. Говорят, женщины бывают непредсказуемыми. Да, нет, на нее это совсем не похоже. Он посмотрел на часы. Прогулка на катере по Неве, непродолжительные посиделки в кафе, далее очередная поездка к нему на дачу с ночевкой, если он ее уговорит. Такой была программа на сегодня. Теперь же высвобождалась уйма так недостающего времени. Только это совсем сейчас не радовало. Он улыбнулся, вспомнив их с Соней времяпрепровождение на даче в прошлые выходные. Они гуляли вдоль ручья, взявшись за руки, потом прохаживались при луне, обнявшись, утром она с энтузиазмом взялась за тяпку, решив помочь Виктору в борьбе с сорняками.
«Ладно. Сегодня суббота. Если не объявится сама, не позвонит, оставим этот вопрос до понедельника».
Она не объявилась. В понедельник он решил по примеру полиции дождаться срока в три дня, а потом уже что-то предпринимать. Во вторник вспомнил о своем решении ближе к ночи. В пятницу, почти через неделю после ее исчезновения, задумался. Итак, что могло произойти? Встретила нового бойфренда, или старый объявился? Представил на минуту блеск ее преданных глаз, таких присущих ее личику в последние полтора месяца. Не может быть. Нет у нее никого. Тогда в чем причина? Можно в интернете найти контакты техникума, позвонить и спросить, как поживает преподаватель София Ведякова? Можно. А стоит ли?
Есть еще варианты. На работе он познакомился с дочерью главного инженера, веселой и улыбчивой Верочкой. Ему казалось, что улыбчивость и приветливость ее утраивалась, когда она видела его, Виктора. Но, главным было то, что у него было много-много идей, которые он хотел предложить начальнику. Но на работе как-то не очень получалось. А вот, если бы сблизиться с дочерью, то и Антон Андреевич уделил бы своему подчиненному больше внимания. Да и сама Вера была приятной во всех отношениях.
Через полгода Виктор женился. На той самой Верочке. Еще через полгода оба супруга стали задумываться о разводе и даже вслух обсуждать эту тему. Дело в том, что поначалу тесть благосклонно отнесся к профессиональному рвению зятя, поспособствовал повышению в должности, выслушивал идеи Виктора. Но как-то вяло и без большого интереса. А потом и вообще у Виктора начались неприятности на работе. Потому что главный инженер считал, что новая должность предполагает значительно большее рвение и усердие, чем тот проявлял. И главное: «поменьше фантазий».
А самым неприятным было то, в какой степени отрицательные эмоции папаши находили отклик в душе дочери. Его неудовольствие было очень созвучно с ее каждодневным настроением. Молодые давно уже жили отдельно от родителей. Однажды Виктор вернулся домой в прескверном настроении после очередного нагоняя Антона Андреевича. Жена находилась дома два дня, не ходила на работу. К большому удивлению Виктора, она устроила ему скандал, как говорится на ровном месте, без всякой причины. Казалось, между нею и отцом существовала мысленная связь. И стало это случаться все чаще.
Образ разбитого корыта и в личной жизни, и в карьере всё больше маячил на горизонте. Руки опускались, пыл начал угасать, на смену ему приходила бесконечная задумчивость, если не сказать, безразличие. Все чаще в памяти стал всплывать образ Софии.
Однажды в родительскую субботу жена обратилась к нему с предложением съездить вместе с ней и тестем на кладбище в Сестрорецк на могилу тети Светы ― их дальней родственницы. Не смотря на отдаленное родство, Верочка провела в ее обществе свое детство. Поначалу Виктор отказался, но потом вдруг вспомнил, что Соня жила в Сестрорецке. Нет, он и не надеялся как-то встретиться с ней. Сестрорецк не маленький город. Но все же… А вдруг?.. Вера, скорее, удивилась его согласию с ними ехать, о чем свидетельствовал ее недоуменный взгляд.
Вот они уже въехали в Сестрорецк. Тесть был за рулем. Жена рядом с отцом на переднем сидении. Виктор развалился сзади, отдыхая душой и телом. Поглядывал в окно, рассматривая город и его обитателей. А вдруг?.. Вышли купить цветы. Зашли в один магазин зачем-то, потом в другой. Виктор извертелся головой.
Втроем они медленно шли по дорожкам, отыскивая могилу тети Светы. Виктор с букетом цветов и меланхоличным видом плелся сзади, отрешенно разглядывая надписи на крестах и надгробных памятниках. Папа с дочкой, кажется, основательно подзабыли местонахождение праха родственницы и теперь все эмоциональней спорили о возникшей проблеме. Кладбище было обширным. Путь пролегал то вверх, то вниз. То вправо, то влево. Мимо памятников и крестов, оградок и скамеек, елей и берез.
Вот они поравнялись с могилой за оградкой под раскидистой ольхой. То, что он увидел между ветвями дерева, заставило вздрогнуть. На памятнике из черного мрамора было выгравировано: «Мария Георгиевна Ведякова». Чуть ниже: «София Андреевна Ведякова». И еще ниже буквами помельче: «От любящего мужа и отца». С портрета на него смотрела Соня.
Время смерти Софии совпадало со временем исчезновения. Как же так?
― Витя, догоняй, ― услышал он удаляющийся голос жены.
Витя отошел к березе, росшей рядом, оперся о нее спиной. Потом медленно съехал вниз по скользкому стволу. Все понятно… Скорая помощь, попавшаяся тогда по пути, вспомнилась, как будто это было вчера. Что могло случиться?
― Ну, здравствуй, Соня, вот и свиделись, ― прошептал он еле слышно, ― только не думал, что вот так.
Все понятно. Похоронили рядом с матерью. Соня что-то рассказывала о матери, умершей одиннадцать лет назад.
Виктор порывисто поднялся. Внимательно осмотрелся, стараясь запомнить местоположение оградки с могилой. Поспешил за тестем и женой. Догнал. Всунул ей в руки букет для тетушки. Вернулся назад. Отключив телефон, поспешил на выход. В городе нашел магазин, вошел, тяжело вздыхая. Купил коньяк. Вышел, потом снова вернулся. Взял еще водку и хлеб. Затем цветы. На обратном пути постарался обойти то место, где был оставлен автомобиль, чтобы не встретить «родственничков». По той же причине, не спеша возвращаясь к могиле Сони, оглядывался во все стороны.
Вот он на месте. Калитка оградки была закручена на проволоку. Пока, не торопясь, терпеливо с ней возился, мысли роились в голове: «Если это был несчастный случай, может быть, нужны были деньги на лечение, а он даже не попытался ее отыскать! Где бы найти этого Андрея Ведякова, ее отца, узнать, что произошло? Оградка начинает ржаветь. Приехать как-нибудь с краской, обновить. Да что толку?»
После третьей или четвертой рюмки коньяка, сидя на скамеечке, вспомнил, что купил еще и водку. Следуя традиции, о которой что-то знал, налил ее в одноразовый стаканчик, положил сверху ломтик хлеба, поставил в густую траву рядом с памятником.
«Кажется, нужна еще свечка, да где ж ее взять? Может быть, в часовне у входа на кладбище? А к чему все это? Теперь-то уж?»
Поднялся ветер. Ольха заволновалась, закачав ветвями. Начался дождь, и сразу же крупные капли застучали по металлу могилы. Виктор съежился, ссутулился, но чтобы уходить, мысли даже не появилось. Напротив, когда в бутылке оставалось на донышке, захотелось устроиться до утра в углу оградки. Только здравый смысл подсказывал, что ни к чему все это.
«Поздно. Поезд ушел. В конце концов, все там будем. Придется жить как-то дальше. Искать новую работу. Не стремиться за журавлем в небе».
Соня смотрела с портрета все тем же преданным взглядом, только теперь не на него, а в пространство: в серое неприветливое небо, сквозь зеленые ветви ольхи, берез, елей.